Эпоха красивой книги

«Я начал издавать книги, надеясь, что некоторые из них заслужат право считаться красивыми — и в то же время легко читаемыми, ибо они не будут ослеплять взор причудливой формой шрифта и причинять читателю излишние хлопоты»1, — этой фразой начинает У Моррис небольшую статью о своей деятельности издателя- типографа.

Издавать книги специально для того, чтобы они считались красивыми, печатать «для красоты» значило совершенно переломить основную тенденцию книгопечатания XIX в., и не только экономичного, массового. В не меньшей степени это желание противостояло и опыту богатой «любительской» книги, превращенной в подобие феерического зрелища, тянущей в таинственные глубины многочисленных повествовательно-картинных иллюстраций, эклектически перегруженной разнохарактерной орнаментикой и демонстрацией всех технических новинок типографского прогресса. Само общение читателя с новой книгой, красивой по преимуществу, должно было стать не путешествием по ее неведомым мирам, но эстетическим любованием ею самой, как вещью не столько роскошной, сколько совершенной.

У. Моррис говорит о простейших элементах книги, с которых он начинает свою реформу: бумага, шрифт, композиция набора.

И лишь в конце, едва ли не оправдываясь, упоминает орнаменты: «Совершенно естественным было то, что я, декоратор по профессии, пытался украшать мои книги соответствующим образом; могу лишь заметить по этому поводу, что я всегда рассматривал мои орнаменты как составную часть наборной полосы»2. И ту же, в основном архитектоническую роль отводит он иллюстрациям: «Мой друг, сэр Эдвард Берн-Джонс, создавая свои восхитительные, неподражаемые гравюры, которые украшают многие мои книги, <...> также исходил всегда из этого основополагающего принципа — и поэтому его искусство не только одарило нас множеством прекраснейших иллюстраций, но и способствовало тому, чтобы оформление печатной книги оказалось наиболее гармоничным».

Добавить комментарий