О такого рода взаимосвязях Фридрих Энгельс писал Йозефу Блоху 21 — 22 сентября 1890 года: «Согласно материалистическому пониманию истории в историческом процессе определяющим моментом в конечном счете является производство и воспроизводство действительной жизни. Ни я, ни Маркс большего никогда не утверждали. Если же кто-нибудь искажает это положение в том смысле, что экономический момент является будто единственно определяющим моментом, то он превращает это утверждение в ничего не говорящую, абстрактную, бессмысленную фразу. Экономическое положение — это базис, но на ход исторической борьбы также оказывают влияние и во многих случаях определяют преимущественно форму ее различные моменты надстройки: политические формы классовой борьбы и ее результаты — государственный строй, установленный победившим классом после выигранного сражения, и т. п. правовые формы и даже отражение всех этих действительных битв в мозгу участников, политические, юридические, философские теории, религиозные воззрения и их дальнейшее развитие в систему догм. Существует взаимодействие всех этих моментов, в котором экономическое движение как необходимое в конечном счете прокладывает себе дорогу сквозь бесконечное множество случайностей...» '.
Непосредственное влияние на формы шрифта оказывают не экономические отношения, а изменения в мышлении и действиях пишущих и изготовляющих шрифт индивидуумов, что, в конечном итоге, обусловливается изменившимися общественными и экономическими отношениями. На мысли и чувства пишущих людей воздействуют характерные для того или иного периода политические и религиозные воззрения, архитектура, живопись, а также философия и народное образование, то есть все явления надстройки над экономическим базисом.
На одних этапах общественного развития предпочтение отдается определенным шрифтам, на других — склонность к тем или иным специфическим видам шрифтов почти не ощущается. Наиболее отчетливо предпочтение определенных видов шрифта прослеживается в эпоху итальянского и немецкого Возрождения.
Книги гуманистов набирались антиквой, шрифтом, производным от характерных для гуманистов строчных букв; для юридических книг, как правило, использовалась фрактура рондо, для книг па немецком языке применялся шрифт, в основе которого лежал готический шрифт смешанного стиля, а также швабахер и верхнерейп-ский шрифт. Реформаторские произведения Мартина Лютера набирались фрактурой, и лишь через реформацию и с ее помощью фрактура в течение столетий значилась «немецким шрифтом».
В выходных данных «Библии» Мартина Лютера, изданной в 1545 году, издатель Рёрер (Рорариус) поясняет, что готические прописные буквы применяются только для тех отрывков, где говорится о милости, утешении и т. п., а рукопхтсные прописные буквы
используются для текстов о наказаниях, дьяволе и аде (см. рисунок на с. 48).
Добавить комментарий
Для отправки комментария вам необходимо авторизоваться.