Существуют, однако, интересные исключения. Цифры непосредственно примыкают к алфавиту, однако с помощью арабских цифр можно составлять не зависимые от языка комбинации, вызывающие математические ассоциации, то есть можно мыслить математически. В определенном смысле цифры — идеальные шрифтовые знаки, принятые на всех яЭыках идеограммы. Такими же понятными являются символы формул, химические символы и математические знаки. Для математика они представляют собой «непосредственную действительность мысли».
Вопрос к тезису 1. В чем превосходство фонетического письма над идеографическим?
Ответ. Собственно понимание письма основывалось на общем зрительном восприятии без непосредственно!’' связи с речью. Лишь появление собирательных обозначений и понятий дало возможность ввести в обиход символы и памятные знаки. Тем не менее речевые значения все еще воспринимались относительно независимо от знаков-картинок. Речь как средство коммуникации становилась более дифференцированной и гибкой, чем алфавит, также служивший средством коммуникации. И только пройдя через такие этапы, как система письма с изображением слов-картинок и слов-звуков, слоговое письмо и, наконец, через письмо фонетическое, то есть лишь в результате постепенного приближения письма к речи, фонетизации алфавита (отказавшись от не зависимой от языка общедоступности), язык стал тем, что мы имеем в настоящее время,— системой знаков, обладающих почти бесконечной способностью к модуляции, почти неограниченной гибкостью. Фонетический алфавит становится посредником языка, он способен представлять язык. При этом он берет на себя функции речи, приобретает новые, дополнительные функции.
Основными единицами языка являются предложения и слова, отображающие в процессе познания и коммуникации предметы, понятия и мысли с целью получения информации, ее переработки, накапливания и передачи. Фонетический алфавит расчленяет эти основные единицы (слова) на отдельные буквенные знаки. Он как бы атомизирует язык, чтобы затем из букв-атомов можно было составить любые комбинации, слова и предложения. (В этом смысле «Илиада» Гомера и «Фауст» Гете не что иное, как комбинация букв.)
Само собой разумеется, что все эти комбинации букв представляют собой новые суперчастицы в виде слов и предложений, служат формой языка, обладая при этом чудесным свойством делать речь видимой.
Вопрос к тезису 2. Существует ли какая-нибудь особая причина, почему подобные эстетические проблемы стали злободневными именно в настоящее время?
Добавить комментарий
Для отправки комментария вам необходимо авторизоваться.