Культура античности. Часть вторая

В «Aulularia» горшок с золотом похищает раб Ликонида Стробил,' перешедший в комедию Мольера только с переменой имени. В комедии' «Не было ни гроша, да вдруг алтын» классический раб упразднен по условиям, о которых мы говорили выше, но мотив находки денег остался, а роль раба при этом дана второму любовнику — Елесе, который и находит потерянные Крутицким деньги, а своей простоватостью и в то же время хитростью вполне соответствует характеру необходимейшего лица римской комедии. Мы ножей сравнить диалог Евклиона и Стробила % сцене 4-й акта 4-го комедии Плавта с разговором между Крутицким и Елесей в явлениях 3-м и 6-м действия 4-го и найдем отражения обоих античных прототипов в их потомках. Найдем мы, пожалуй, соответствие разговорам Крутицкого и Елеен и в сцене 10-й акта 4-го «Aulularia», где Евклион говорит с Ликонидом. Таким образом, Елеся соединяет в себе два действующих у Плавта лица — раба и молодого барина Ликонида. Это вполне' понятно, так как у Островского один «adulescens» превратился в Двух, — а роль раба выкинута. И если прямым потомком Ликонида является Баклушин, то Елеся, не имея отдельного, особого прототипа у Плавта/воспринял черты и раба, и того же Ликонида.
Остается сказать о второстепенных лицах, действующих в комедии «Не было ни гроша, да вдруг алтын».
В Фетинье мы видим «вторую матрону» античной комедии, подобно тому как в Ларисе — «вторую virgo».
Можно найти у Островского известное отражение еще одного любопытного и необходимого персонажа римской комедия — парасита — в Петровиче, разоренном Крутицким и влачащим самое жалкое существование. Правда, яркие краски этого-замечательного типа поблекли, но древний образ еще виден, и отдельные черты Петровича напоминают нам
о нем так же, как н некоторые черты Лютова. Последний лучше приспособился к новым условиям жизни, и парасит в Плавтовых «Близнецах» дорого бы дал за то, чтобы жить в таком же благополучии, как наш квартальный, который, как мы уже указывали, до некоторой степени воспроизводит и «воина» античной комедии.
Остается еще сказать о жуликах. Они упоминаются и в «Aulularia», но там Евклион их видят в публике, а на сцене они не появляются. Но зато у Плавта действуют повара, и надо сказать, что жулики Островского соответствуют плавтовскнм поварам по тому впечатлению, которое эти персонажи производят на Евклиоиа и Крутицкого (ср. «Aulularia» акт 2, сцена 8 и «Не было ни гроша, да вдруг алтын» д. 4, явл. 5).