Культура античности. Часть вторая

Посаженный Митридатом на Боспоре (вскоре после 80 г.) в качестве наместника сын его Макар 88 опирался, вероятнее всего, на отряды наемников, в числе которых можно предполагать и галатов. Об атом свидетель, ствует присутствие в Пантикапее при Митридате, обосновавшемся там незадолго до своей гибели, начальника отряда кельтов — т^вцбш KeXxwv**. Кельты, находившиеся в распоряжении Митридата, были, скорее всего, наемниками, перешедшими под командование понтийского царя с момента его водворения в Пантикапее, после бегства Макара. Если даже допустить, что отряд кельтов появился в Пантикапее вместе с Митридатом, то и в этом случае можно предполагать пребывание галатов на Боспоре в рассматриваемый период.
Боспорские терракоты, воспроизводящие с настоящим «этнографическим реализмом» образ воина-кельта, являются, как нам кажется, известным подтверждением того, что на Боспоре во II—I ее. до н. э. в силу ряда обстоятельств довольно хорошо знали галатов. И знали их отнюдь не только понаслышке, особенно в митридатовское время.
Г. А. ПУГАЧЕНКОВА
Девушка с лютней в скульптуре Халчаяна
В
огромной, бесформенной завале глиняной скульптуры, заполнявшем главный зал центрального здания в буграх Ханака-тепе в Халчаяне *, отчетливо выделяются две группы пластических изображений. Одни входили в состав монументальной изобразительной композиции, включавшей близкие к натуральным человеческим размерам образы царей и цариц, всадников и сви-
1 ты; другие — в оформление венчающего фриза (высотою 50—60 см), где маленькие обнаженные мальчики, поддерживающие гирлянды, чередуются с более крупными полуфигурами, выступающими над опущенными дугами гирлянд.
Эллинистическая тема «путти с гирляндами» входит в эллинизирован-но-римскую пластику конца республиканского периода (например, в Арке Сергия в Пола *), получая особенно широкое распространение на каменных саркофагах эпохи Антонинов я. Этот эллинистический мотив входит и в античное искусство Среднего Востока: он широко известен в ганд-хардской скульптуре Пенджаба1, в кушаиской пластике Сурх-Котала 8 я даже в позднекушанских росписях Мирана (Восточный Туркестан) Скульптура Халчаяна, относящаяся к I в. до н. э., является пока самым ранним примером появления этого мотива на среднеазиатской почве.
Работы но реставрации вдрэбззги разбитой халчаянской скульптуры и полному воссозданию ее изобразительных схем пока еще только начаты, и в настоящее время мы считаем возможным поставить на рассмотрение лишь одиночные скульптурные объекты, имеющие самостоятельный научно-познавательный интерес. К числу их, в частности, принадлежит полу-фигура музыкантши, входившая во фризовую композицию.
Скульптура лежала в завале сырцовых кладок и глиняных штукатурок разрушенных стен, упав рядом с крупной протомой коня, прин&длежавшей располагавшейся под фризом монументальной сцене. Голова музыкантши выполнена почти в круглом объеме, но плоско срезана с затылка (выступая до 12 см), а плечи и торс—горельефом (толщиной до 6 см).