Культура античности. Часть вторая

. Среди этих надгробий особенно выделяется своеобразием, варваризацией женского образа н примитивизмом группа горгиппийских надгробных памятников (Анапский музей, №№ 108а, 208, 739а и 2588). Форма высокого головного убора на одной из этих стел (рис. 5) аналогична форме головного убора богини на ритоне из кургана Карагодеуашх48, чем в некоторой степени подкрепляется отнесение анапских надгробий к эллинистическому времени. Рельефные надгробия с изображением женских статуй-полуфигур вообще менее характерны для Керченского полуострова. Известны два подобных надгробия из Керчи 81, но они сильно отличаются от вышеприведенных изображений женской полуфигуры. Кроме того, они относятся ко времени, явно более позднему, чем таманские. А. П. Иванова не ставила задачи сравнения таманской и керченской групп надгробий, и тем не менее, касаясь фанагорнйских женских статуйполуфигур 1871 г., она верно отметила, что этот тип надгробного памятника был популярен в азиатской части Боспора в5. Нам представляется возможным не только выделить группу мужских и часть женских статуй и надгробий, как специфически синдских, но и высказать предположение, что развитие надгробных ста-туй-полуфигур на Боспоре, их специфика и отличия от греческих следует отнести в основном к влиянию художественных вкусов синдской эллинизированной знати. Все находки статуй-полуфигур в азиатском Боспоре связаны с территорией Синдики, т.е. треугольника Фанагория — Тузла — Горгиппия. С территории азиатского Боспора нам известно всего несколько скульптур VI — V ее. до н. э. Ранние боспорские скульптуры были по преимуществу привозными и удовлетворяли в основном потребности боспорских греков. Заметное развитие скульптуры местного производства, в том числе использовавшейся негреческим населением (антропоморфные надгробия, статуи-полуфигуры, а затем рельефные надгробия), начинается с IV в. до н. э. Это совпадает с завершением инкорпорации Синдики и других Прикубанских территорий в состав Боспора. С IV в. до н. э. Таманский полуостров и Прикубанье уже составляли важнейшую часть царства и, по-видимому, его основную сельскохозяйственную базу. Боспорские правители и знать проявляли внимание к недавно независимой и сохраняющей особое положение в государстве синдо-меотской знати, завязывая с ней тесные, даже родственные, связи, примером чему может служить Гилон, правитель Кеп, женившийся на туземке ее. Династия Спартокидов стала полусиндской 67. Пребывание боспорских царей и членов их дома, а вместе с ними и боспорской знати в Синдике было, по-видимому, частым ®8. Подобные связи обусловливали прежде всего проникновение греческой скульптуры в Синдику, где она, прививаясь на синдской почве, и сама претерпевала изменения под воздействием синдской культуры и идеологии. Например, царица Комосария, синдянка по происхождению, воздвигла статуи негреческим богам, Санергу и Астаре 69, на горе Бориса и Глеба, у Ахтанизовского лимана