Едва ли не раньше, чем в живописи, начало проступать в офорте новое ощущение подвижно-трепетной жизни природы. В пейзажных листах работавшего преимущественно в Париже голландца И. Б. Йон- кинда уже в 60-е гг. ощутимо это влажное мерцание воздушной среды над морем, оттеняемое острыми силуэтами ветряных мельниц и парусов.
Вибрация пересекающихся подвижных штрихов наполняет жизнью, движением статичный, на первый взгляд офорт «Закат солнца в Антверпенском порту» (1868) — вероятно, лучшую гравюру Йонкинда. «Импрессионизм и гравюра — очень сложная проблема, — отмечает исследователь. — В гравюре есть все, казалось бы, что отталкивает импрессиониста: монохромность, ясность линии, известная плоскостность, ведущая роль рисунка»7. Между тем вклад импрессионистов в гравюру (и в графику вообще), хотя и небольшой по объему, значителен.
Подвижная, нервная светотень пейзажных офортов Дж. Уистлера, оттененная сгущениями мрака светонос- ность их воздушной среды; мерцающая, романтически-таинствен- ная атмосфера обогащенных часто мягкими тонами акватинты листов Э. Мане, артистически преобразившего на свой лад традицию Ф. Гойи; дымчатая, серебристо-воздушная, насыщенная светом фактура литографий О. Ренуара — все это открывало новые выразительные возможности традиционных техник печатной графики.
Добавить комментарий
Для отправки комментария вам необходимо авторизоваться.